«Де-душ-ка! Де-душ-ка!», — скандировали, словно на детском утреннике, посетители клуба Red. Июньским вечером вызывали они, конечно, не деда Мороза, но не менее легендарного персонажа с красной бородой.
В столицу приехал Великий Возмутитель, он же Скрэтч, он же Супер Примат, он же Х$#%е (Огромный фаллос) Джексон, «отец» рэгги и даба, самый великий продюсер в истории поп-музыки по версии группы Beastie Boys — Ли «Скрэтч» Перри (Lee «Scratch» Perry).
Компанию ему на сцене составил не менее легендарный персонаж из мира музыки — Mad Professor.
Вдвоём они и погрузили столичную публику в мир позитивных вибраций. Несмотря на преклонный возраст (по разным данным Ли Перри родился то ли в 1935-м, то ли в 1936 году) «Скрэтч» находится в прекрасной физической форме. Возмутитель танцует, высоко задирая ноги, прыгает и скачет по сцене, словно юнец, читая под музыку свои странные проповеди:
Скажи нет сигаретам! Сигареты — сигасмерть! Нет сигарам! Никотин-Рикотин-Хикотин-Быкотин — зло! Алкоголь отрава! Кокаин — враг. Травы и чаи — вот друзья людей, а я пока пью шампанское, сидя в уходящем поезде.
Наркотическая и алкогольная зависимости отпустили старика лет 15 назад, и с тех пор он старательно пропагандирует ЗОЖ, хотя это и не мешает ему раскуривать косячки время от времени. В одном из интервью его сын отметил, что полного отказа от марихуаны Ли Перри придерживался года четыре, после чего сдался. Впрочем, курит он уже не в тех «промышленных» масштабах, что раньше.
Сильный ямайкский акцент и различные звуковые эффекты сделали для большинства публики его речи малопонятными, однако посетители клуба пытались подпевать, улавливая отдельные знакомые слова.
Например, Путин. Ему Ли Перри посветил отдельную песню — «Путин тоже пукает», намекая, что все мы, люди, одинаковые. В его текстах вообще удивительным образом сочетаются несочетаемые, казалось бы, слова: Иисус, бог, моча, говно, алкоголь, секс и так далее. Сам он ничего странного в этом не видит. «Песню Duppy the Conqueror, которую пел Боб Марли, я вообще написал в туалете. Что естественно, то не безобразно», — неоднократно заявлял он.
© Александр Родионов/Ridus
На манер некоторых протестантских конфессий в загробную жизнь он не верит. «Из земли пришли, в землю и уйдем», — говорит последователь эфиопской православной церкви. Во время концерта он заявил, что «Америка — проклята. Они убили Хайле Силассие, и он их проклял. А заодно Египет и Китай». В России его, скорее всего, обвинили бы в оскорблении чувств верующих: на кедах Перри красуется православная икона пророка Илии. Сам же Перри уверен, что это — нормально, и таким образом он славит господа.
Его гардероб заслуживает отдельного упоминания. Старик весь увешен всякими цацками, зеркалами, бусами, крестами, иконами, компакт-дисками и прочими странными предметами. На сцену он вытащил чемодан. В нём — набор различных головных уборов, включая розовую ушанку с кокардой российской армии — промоутеры подарили.
Бодрый старик со своим компаньоном «отжигали» добрых два с половиной часа. Когда Ли Перри ушел в какой-то момент со сцены, Безумный Профессор собрался было закруглять вечеринку, но «Скрэтч» неожиданно вернулся, и ритмы даба, регги и джангла снова захватили помещение. Люди, поспешившие было на улицу, вернулись обратно в зал, и концерт, словно костер, разгорелся с новой силой.
Дождавшись конца шоу, корреспонденты «Ридуса» сумели прорваться к гримёрке, чтобы расспросить живых легенд о всяком.
Увы, Ли Перри так набрался шампанским во время выступления, что не совсем понимал, о чем его спрашивают, бормоча, что он «очень зависим от секса и влагалищ». «Я не только Великий Возмутитель, но ещё и великий трахатель! Завидуйте мне! У меня с сексом всё в порядке! Трахаться — это хорошо!» — приговаривал «Скрэтч», рисуя такую надпись на протянутой пластинке.
С Безумным Профессором «Ридусу» повезло больше. Закончив автограф-сессию он согласился уделить корреспондентам десять минут.
«Здорово, что пластинки вошли опять в моду, — прокомментировал он продажу своих винилов прямо со сцены. — Долгие годы, с 2001 по 2012, моя студия „Ariwa“ почти ничего не продавала, ни сиди, ни пластинок. Теперь у нас продажи растут, я доволен».
«Сейчас на „Ариве“ я работаю над парой крутых проектов, скоро выйдут уже. Во-первых, это танцевальный диск „Electro Dubclubbing“. Во-вторых, я готовлю альбом „Dub Revolution“, который будет состоять из ремиксов на старые песни Ли Перри. Будет очень круто, я обещаю».
С Ли Перри они давние друзья. Профессор знаком со «Скрэтчем» почти четверть века, с 1983 года.
«Я встретил Перри вскоре после того, как переехал в Пекхам (район Лондона, прим. ред.). Я был вынужден сменить место, так как студия, расположенная в моем доме, стала привлекать слишком много внимания. Соседи постоянно жаловались. Ко мне приходили разные странные и чудаковатые персонажи. В то время Торнтон-Хит (район Лондона, прим. ред.) был весьма респектабельным местом! Ну и в итоге один из соседей заявил мне, что драм-машина расположена прямо напротив его спальни, и мы ему сильно мешаем. Так мы и переехали в Пекхам.
Проработали там где-то с год, и один из парней, Уинстон Эдвардс, работник Studio 16, заявил мне, что в Лондон приехал Ли Перри. Для работы ему нужна была студия, у него была куча материала, записанного на багамской студии Блэквелла. Так он и появился у нас. Записывал целыми днями всякие напевы и речитативы. Бронировал студию на день и напевал с десяток различных вариантов вокала для одной песни. Он тогда был трудоголиком.
Я это все сводил и микшировал, а он постоянно влезал в процесс. „Нет, нет, нет! Где голос? Я не слышу голоса!“. Я это все правил, а он снова был недоволен: „Где басы?“. Я многому у него научился, как он использует слух, чтобы быстро добиться баланса и все такое. Когда мы закончили, у нас получилось несколько сблизиться. Он спросил у меня, какие ритмы у меня есть. Я выдал ему целую кучу всяких битов, он написал на них песни. Так получился альбом „The Mystic Warrior“. Кстати, с тех пор у нас осталось неизданного материала на пару альбомов.
Вот так мы и работаем со „Скрэтчем“ по сей день. Он постоянно занят, настоящий работник от музыки. Если бы была его воля, он бы проводил в студии все свои дни напролет. У него полно идей, острый ум, даже сейчас, несмотря на возраст. Вы были бы потрясены, если бы узнали, какие идеи и мысли возникают у него в голове. Да, он шоумен, такой юродивый от музыки, но в студии Перри ведет себя совсем иначе».
«Существует стереотип, что даб — музыка для укурков, — комментирует Профессор тягу Перри к травке. — Однако, это совсем не так. Даб — музыка для всего, чего угодно. Кто-то курит под него, кто-то — пьет, для иных он просто саундтрек для жизни, вот просто для любых занятий». «Да! И трахаться! Трахаться! *****!», — влезает в диалог Ли Перри. «Вот видишь, — улыбается Профессор. — Говорю же, даб — музыка буквально для всего».
«Вообще, если посмотреть на историю британской танцевальной музыки, то вся она растет из регги и даба. Вот вообще вся. Джангл. Драм-н-бейз. Дабстеп. Вы знаете, что родина дабстепа — Кройден (район Лондона, прим. „Ридус“)? Они просто наложили басовые линии даба на ту-степовые ритмы. Вот и все. К счастью, дабстеп уже мёртв. Пришел, отсосал и сдох».
